Любови Филенко

На узеньких улочках Ялты,

Средь пальм, кипарисов, магнолий,

Что ищешь, что здесь потерял ты? –

Знакомое что-то до боли.

Осенняя льётся прохлада,

И море, грустя, остывает.

А в небе янтарной лампадой

Уставшее солнце мерцает.

Идёшь лабиринтами крымских

Тенистых крутых закоулков,

Плывут черепичные крыши,

И эхо шагам вторит гулко.

Мелькают размытые лица

В лучах постаревшего солнца.

А может, тебе это снится?

Попал, может быть, в чей-то со́н сам?..

Сквозь сон ли, сквозь явь ли – не знаю,

Но вспомнил: я был здесь когда-то!

Страна была только другая,

Ушедшая вдаль без возврата.

* * *

Подмигнуло мартовское солнце,

Покидая зимнюю тюрьму.

Глазками раскосыми японца

Щуримся и мы в ответ ему.

Сквозь ветвей озябших обнажённость

Льются ослепительно лучи.

Дымкой горизонта искажённый,

Абрис городской не различить.

Мы с тобой стоим у перелеска,

Солнышком застигнуты врасплох.

Ветерок, хоть свежий, но не резкий,

К нам доносит свой негромкий вздох.

Шахматной доскою чёрно-белой

Ныне неколхозные поля

Пролегли. Глядит ещё несмело

Из-под снега рыхлая земля.

Счастье так недолго в мире бренном,

Зачастую это – вспышка, миг.

Но сейчас остановилось время,

Радость солнца – лишь для нас одних!

ВСТРЕЧА С СЕВАСТОПОЛЕМ

Стремился я к морю, своей надрываясь мечтой,

Ведь был так давно здесь. Звалась та эпоха «застой».

Без малого тридцать минуло стремительных лет

И вот в Севастополь, как в юность, беру я билет.

Июньское утро. Наш поезд ползёт между скал,

Змеёй извиваясь, туннелей минуя оскал.

Танцует диск солнца, мелькая меж кромками гор,

И моря блеснул вдалеке бирюзовый простор.

Мы в город въезжаем, вчеканенный в память мою.

Мгновенье – и я на вокзале близ порта стою.

О город прекрасный, ты – гордость Великой Страны!

Но где же Страна? И кому без неё мы нужны?

Руси Триединой увидим ли славу опять?

И мне остаётся надеяться, верить и ждать…

И к горлу невольно уже подступает комок,

И ветер морской холодит поседевший висок.

ГОРЬКОЕ СЧАСТЬЕ

Сонет

«Как лист увядший, падает на душу»*

Сомнение: а свой ли выбрал путь?

Но время вспять, увы, не повернуть.

Поклялся я. И клятвы не нарушил.

Стихи писал. А скажут: бил баклуши,

Мол, не нужна рифмованная муть,

Полезное, мол, делай что-нибудь.

«Да он лентяй!» – поднимут вой кликуши.

Поэта путь цветочками не устлан!

Ненужным быть и горестно, и грустно,

Непонятым – ещё вдвойне грустней.

Но вдруг – стихи: строфа одна, другая…

Легко летят, как вешних пташек стая…

И счастлив горькой участью своей!

О ВЫБОРЕ ПУТИ

Сонет

Как в фильме «Маленькая Вера»,

Зажгу бенгальские огни,

Стреляют искрами они…

Да, на душе сегодня скверно!

Быть может, выбрал путь неверный?

Жизнь – душной комнате сродни,

Текут безрадостные дни.

Но поздно жизнь менять, наверно.

Как отогнать тоску-печаль?

Бенгальские огни сгорели.

В окне – октябрьской акварели

Багрянолиственная даль.

Я помолюсь, зажгу свечу.

Пути другого не ищу.

* * *

Осень, златокудрая проказница,

Здравствуй! Тихо радуюсь тебе.

Солнышко ли, дождь – какая разница?

В этот мир пришёл я в октябре.

Манит лес листвы чуть прелым запахом

И прохладой лёгкою грибной.

Клёны тянутся ветвями-лапами:

Я для них, как видно, не чужой.

И пойду тропиночками узкими

В тихий лес багряно-золотой.

И пускай ещё немного грустно мне,

Осень, я люблю тебя такой!

* * *

Луна монетой золотой

Висит над крышею промёрзшей.

Суровый призрачный покой,

Февральский воздух полумёртвый.

Рассыпан в небе жемчуг звёзд,

Сугробов льдяны переливы.

Изба, забор, дощатый мост –

Им средь зимы, как мне, тоскливо.

Да, мне тоскливо в феврале:

Исход зимы, морозы люты.

«Февральский сплин в стихах излей», –

Мне шепчет Муза Зимней Смуты.

НА ИСХОДЕ МАЯ

Сонет

Я опьянён цветением акаций,

Но близится к концу душистый месяц май.

И лето красное поёт: «Меня встречай!

Пришла пора для смены декораций».

Пух тополей кружи́тся в белом танце.

Синички тинькают: «Весну не забывай!»

Чириканье весёлых воробьиных стай…

У темы этой много вариаций.

Я встречу лето, как встречают зрелость,

В заботах и трудах не покладая рук.

Как маем надышаться мне хотелось!

Но жизнь летит стрелой, год совершает круг.

Всему есть свой черёд, своя граница.

Лишь молодость, как май, не возвратится.

* * *

Придёт весна, я так её люблю!

Нет, нет! Не март, с распутицей и грязью,

Явившийся на смену февралю

Со слякотным своим однообразьем.

Я жду апрель. Подснежниковый цвет

В проснувшихся лесах и перелесках.

Я жду апрель. Ни льда, ни снега нет –

Им, вместе с грустью зимней, здесь не место.

Я жду апрель. Чириканье пичуг

С такою чистой радостью порхает.

Я жду апрель. Не сразу и не вдруг

Проложит путь он царственному маю.

* * *

Низкий лёт облаков

Над предзимним распаханным полем.

Здравствуй, тихая грусть.

Здравствуй, осени поздней раздолье.

Облетела листва,

На ветвях лишь оме́ла осталась.

Осень поздняя, ты –

Как внезапно пришедшая старость.

РУССКИЙ

Но горжусь прилагательным РУССКИЙ,

Что оно и ко мне прилагательно!

Владимир Миронов-Крымский

Пусть скачут на майданах «патриоты»,

А я упорно скорбный труд вершу,

Пусть Русь клянут, пускай орут до рвоты,

На русском, на родном стихи пишу!

И верю я, что как бы ни старался

Какой-нибудь «сопливый патриот»,

Мой скорбный труд уже не пропадёт.

Я от корней своих не отрывался,

От предков-русичей не отрекался.

Воскреснет Русь, её звезда взойдёт!

***

Вот и лето прошло,

Словно и не бывало.

На пригреве тепло.

Только этого мало.

Арсений Тарковский

Бабье лето. Летят паутинки

И кузнечики скачут в траве.

Мы по лету справляем поминки.

Мы прощаемся с летом навек.

Почему же навек? Только на́ год.

На один лишь коротенький год.

Мы живём, да и много ли надо?

Лишь бы не было новых невзгод.

Лишь бы только Донбасс не бомбили

И не трогали русскую речь.

Как не лезли бы джоны и биллы,

Нашу Церковь должны мы сберечь.

Мы должны донести до заблудших,

Что идут на Донбасс воевать:

Мир худой – это всё-таки лучше

Доброй ссоры. Зачем отдавать

Жизнь свою негодяям в угоду,

Тем, что лбами столкнули славян,

Что на мельницу Штатов льют воду,

Для которых народ – что бурьян.

Бабье лето. Летят паутинки

И кузнечики скачут в траве…

Русь моя, по тебе ли поминки

В ослеплённый усобицей век?

ОКТЯБРЬ

Осенние краски –

Живой, многоцветный гербарий.

Последние ласки

Прохладное солнышко дарит.

И близко предзимье,

В лесу пахнет прелой листвою.

Октябрь тебе имя.

Чего же хочу я? Покоя?

Октябрь – месяц тайны,

Неясных и смутных предчувствий,

Какой-то случайной

И светло-задумчивой грусти.

* * *

В исходе марта солнечный денёк.

Как воздух опьяняющ, даль – прекрасна!

Порхает первый пёстрый мотылёк.

Весны сегодня всепобедный праздник.

Негромок он, скорее даже тих,

Но в торжестве сияюще-возвышен.

Он радостно вплетается в мой стих.

И стих – парит, его свободой дышит.

Большим пятном краснея, собрали́сь

Клопы-солдатики под старым клёном.

Во всех и вся неслышно входит жизнь.

Весна грядёт. И цвет её – зелёный.

«Чирик-чив-чик!» – выводят воробьи.

О чём-то гу́лит голубок голубке.

Весну давно всем сердцем полюбив,

Живу надеждой, хоть она так хру́пка.

Наш мир земной, воспрянув ото сна,

По-детски так раним и беззащитен.

Весна пришла, красавица Весна.

Цветущий мир войной не погубите!