Наталья Викторовна Хаткина, поэт. (2 сентября 1956 — 14 августа 2009). Окончила филологический факультет Донецкого университета. Преподавала русский язык и литературу в сельской школе, работала в донецких газетах, последние 20 лет работала в детской областной библиотеке Донецка. Автор нескольких книг стихов, а также поэзии для детей. 

 

СТИХИ

 

НАЗОВИ МЕНЯ ПО ИМЕНИ

Говорила я с девицей,
Что бывала за границей:
- Наших девок там и тут
Всех наташками зовут.

Эти странные татары
Или турки, может быть,
Предлагают нам товары
Или пробуют купить.

Мне представить даже страшно,
Что же будет, если мне
Скажут ласково: "Наташа!" -
Да еще в чужой стране.

Слово доброе - засада.
Это - здесь. А если там?
Я ведь все куплю у гада,
Я ведь все ему отдам.

Потому-то за границу
Ездить - что вы! - и не снится.
И сижу я здесь одна
Людям на фиг не нужна

КОЛЫБЕЛЬНАЯ ТРЕВОГИ

На ночь дочь перекрещу —
точно лодку отпущу
в сладкий сон,
в Млечный Путь,
в звездную дорогу.
Мне за нею ходу нет.
Стану жечь на кухне свет.
Осеню дитя крестом —
как доверю Богу.

На ночь дочь перекрещу —
свое сердце приобщу
к тем, кто нынче ночью в сон
отпустил родное
и зажег на кухне свет.
Глянул в небо — Бога нет.
Самолеты там гудят —
как перед войною.

На ночь дочь перекрещу,
но руки не опущу:
мне самой свое дитя
заслонять плечами.
Ходят беды в небесах,
воет голод,
ноет страх...
Бабы, бабы, бабоньки —
сестры во печали.

КРОКОДИЛЬЧИК

Жил на побережье Нила
Крокодильчик-крокодил.
Его мама не хвалила,
Его папа не хвалил.

- Переделал столько дел!
- Ну и что?
- Больше всех лягушек съел!
- Ну и что?
Вот малышка бегемот
Открывает шире рот.
И мартышка так танцует!
А захочет - и споёт.

Крокодильчик всхлипнул:
- Точка!
Я, как вы, не буду жить!
Заведу себе сыночка,
Буду я его хвалить.

Самый лучший! Умный самый!
Пусть узнают все окрест.
И тогда он папу с мамой
То есть деда с бабкой
Съест!


Сиротская колыбельная

Я такую тебе правду скажу:
спи, детеныш, я тебя не рожу.
Буду век ходить с большим животом
и ничуть не пожалею о том.

Этот мир – ни выжить в нем, ни залечь.
Я замкну тебя навек в свою плоть.
Только так смогу тебя уберечь,
только так смогу свой страх побороть.

Кто родится – мне не хочется знать.
Ничего я не смогу изменить.
Если парень – будет жечь-убивать,
если девка – будет ждать-хоронить.

Если девка – так захочет рожать,
за роженое-родное дрожать
так, как я над нерожденным дрожу.
Спи, детеныш, я тебя не рожу.


О переселении душ

страшно расстаться
с этим очень белым -
и сегодня очень холодным - светом.
страшно представить, страшно подумать об этом.

липа, зеленая липа, теплая липа моя,
кто на тебя будет летом молиться - если не я?
не я...

и не мне возле темного прудика вильнёт узким телом уж.
я начинаю верить в переселение душ.

стану, допустим, собакой.
буду вилять хвостом.
привет!
ты ведь был мне братом?
и плевать, что ты стал котом.


СМОТРИ ПОД НОГИ!


В детстве мне говорили: "Смотри под ноги!
Куда ты прёшь, не разбирая дороги!
Можно споткнуться и повредиться.
Подумаешь, ветка! Подумаешь, птица!
Подумаешь, небо!"

Подумаешь: "Небо..."
Подумаешь: "Где бы
Найти такую дорогу,
Чтоб было всё вместе.
А вы отстаньте, а вы не лезьте..."

Пахнет влажным небом земля,
Как игла, стоят тополя,
Небушко сшивая с землей.
Пахнет кисловатой листвой.

Ноженьки бегут без проблем,
В выси спотыкается взгляд,
Камешки лежат на земле,
Звёздочки на небе горят.

Я смотрю под ноги, бреду,
Никого уже не виня,
А когда совсем упаду,
В землю закопают меня.

Небо распахнёт свою дверь,
Словно лифт - подъёмную клеть,
Небо скажет мне: "Вот теперь
Незачем под ноги смотреть".

А я буду!
"Внучек! Куда ж ты прёшь, не разбирая дороги!
Смотри под ноги!"


Cветлая память...

 

* * *

Взрослые многое держат в секрете.
Например, откуда берутся дети.
И о месте, откуда они берутся,
дети сами как-нибудь дознаются.

Нужно лучше прятать секреты эти.
Меньше бед пришлось бы тогда терпеть.
Вот я знаю, откуда берутся дети,
но не знаю, куда их деть.


* * *

 

Мне кажется, что я тебя прочла.
Как время — разделило нас пространство.
Тебе нельзя ко мне — из невозвратных странствий.
И мне к тебе — никак — из моего угла.

И кажется, что ты не жил, что в книжке
тебя нашла. И там ты был — поэт,
еврейский мальчик, скрипочка под мышкой.
И сам ты — бред, и речи твои — бред.

А если ты и жил — то лишь в давнопрошедшем.
А если ты и жил — меж нами ряд могил.
Блажной, блаженненький, блаженный, сумасшедший.
Острил, рыдал и черный хлеб делил.

И если я живу — то только этим, бывшим...
Шагнул, не обернувшись, в самолет,
как будто бы нырнул обратно в книжку
и за собой захлопнул переплет.

ТОВАРИЩ ПЕЧЕНЬ

Памяти  Роберта Рождественского

В кружок собрали мы друзей немногих,
и плавает в бутылке с водкой перчик...
Ты только не взорвись на полдороге,
товарищ печень, товарищ печень.

На свете пойла лучше пива нету,
и вот уж на углу открылась бочка.
Ты только дотерпи до туалета,
товарищ почка, товарищ почка.

Я чувствую себя почти счастливым,
и тонус поднимается все выше.
Ты только не съезжай так торопливо,
товарищ крыша, товарищ крыша.

Любая баба вам ответит: "Можно!",
когда стоит бокал с шампанским, пенясь.
Ты только не виси так безнадежно,
товарищ пенис!

 
* * *
 
Зима вот-вот дохнет в окно, однако.
 И вместо листьев - росчерк карандашный.
 Но у меня есть мальчик и собака -
И мне не страшно!

Ты кажешься себе больным и старым,
 И все, что было, пролетело зряшно.
 А у подруги моей есть гитара -
И ей не страшно!

И не дозреть, быть может, нашим винам,
 И не поднять уже заздравных чаш, но
 У нас пока есть мы - и мы нужны нам.
 И нам не стра-а-ашно!
Наталья Хаткина

***
 

Не каменей, когда беру тебя за руку,
 не бойся - я в тебя не так уж влюблена,
 а просто мы бредем, цепляясь друг за друга,
от белого вина до красного вина.

 Ты будешь вспоминать все то, что я забыла,
 перед тобою свет - я в сумраке на треть,
 тебе еще пылать, а я уже остыла,
 но рук мне так никто и не сумел согреть.

Ты будешь усложнять, я - становиться проще,
 перед тобою дверь, передо мной - стена.
И все-таки нам дан один отрезок общий -
от белого вина до красного вина.

 Общаемся с тобой не то что бы от скуки -
отдушину ища среди мирских забот.
 Послушай, просто так возьми меня за руку,
 а красное вино пусть за душу берет.
Наталья Хаткина

* * *

Август-сад! Твои дни налиты
желтым соком - как спелые дыни.
Здесь Адам именует цветы
на одически звучной латыни.
Ева пишет, чуть рот приоткрыв,
торопясь перевесть на славянский,
продолжая готический шрифт
чернокудрой арабскою вязью.

Полдень. Слепни. Душица. Чабрец.
От блаженных трудов отдыхая,
улыбается сонный Творец.
Далеко до изгнанья из рая.