Русскоязычная Вселенная выпуск № 15

Германия

 

 

Степан Дуплий

 

 

Степан Дуплий (Steven Duplij)

     Физик-теоретик, поэт и музыкант из Харькова, работает в Германии, родился в Чернышевске-Забайкальском. Доктор физ.-мат. наук, автор более ста научных публикаций. Стихотворения и проза на русском и английском языках опубликованы в отечественных и международных литературных журналах и сборниках, а также профессионально и музыкально декламированы на 2-х CD (на русском и английском) и YouTube. Член Российского союза писателей с 2015 года. Проводил творческие встречи с любителями поэзии и авторской песни, также во время научных поездок в Англии, Германии, США, Китае, Испании, Польше (ссылка ‘Выступления’ внизу). Записал CD/MC-альбомы и отдельные песни на студиях в США и Германии. Автор книг стихов и прозы (amazon.com/s?k=duplij), в том числе:
— "Poetification of the soul" (стихотворения на английском), 2020 Lysestrah Press (USA), 168 стр. (декабрь, 2020).
— "Бозонизация чувств" (стихотворения и мини-проза на русском), 2019 Central West Publishing (Australia), 232 стр.
— "Supermanifold of life" (стихотворения и мини-проза на 9 языках), 2014 Trilingual Press (Cambridge MA, USA), 222 стр.

Материал подготовлен Феликсом Лукницким

 

Стихотворения

 

Вакцина нежности

 

Зачем эмоций столько из любови рвал на части?
Стоял у дома каждой и дрожал, измяв цветы?
Потом — скандалы, крики, переезды, псевдострасти,
Остались тщетными для ран — мега-обид бинты.

Давно ушли, нет чувств — ни в памяти, ни в сердце,
И даже имя каждой — вспомнить не могу.
Вопрос простой, что форте на душевном скерцо:
Истратил день у жизни — ночь вопит: «Опять в долгу».

Кому, когда и чем, возврат чего, за что оформить?
А тем воздастся ли — за каждую мою слезу?
Вендеттой мир знобит — на прошлости святой платформе:
Вакцину нежности — и вновь, смеясь, уйти в грозу?…

 

Скоро война

 

Скоро война! —
Чуть дышу на подушке из тлена.
Лжи семена —
Продолжают свой атомный взрыв.
Нищи страна,
Захлебнувшись вновь памяти скверной,
Жаждет понять,
Как же будет оправдан разрыв.
 
Скоро война! —
Для кого — мониторы игривы.
Не спеленать
Воскрешений — кто избран в ковчег?
Не разогнать
Бесконечный ком смыслов — блицкригом.
Скоро война! —
Коллапс чести, страданий и...
Новых ничтожеств — набег...

1991-2014
Харьков

 

Плед судьбы

 

Надоело — во тьме блуждать,
От стремлений — рябит в глазах.
Не хочу подавлять ночь-страх
Перед тем, как мир свой — раздать.

Пережду издевательств — клеть.
Не сражаясь, сомну — их смех.
Не замечу — ничто помех:
На разбеге — душой истлеть.

Прекращаю раба — играть,
Одеваясь, морд-тряпкам — нет.
Не целую ничей портрет,
Чтоб всю жизнь не пришлось — блевать.

Прогоняю соблазнов сонм,
Их тщетой зараженных — нег.
Набросаю в стол — альф, омег:
Высь зажечь — бесконечьем солнц.

Удалю белых строк — наив
Ожиданья неверных ласк.
Не приму — шепот вслед: схоласт —
Плед судьбы из потерь — скроив.

 

Визави

 

В ночь — никто не звонит…
Я забыт, словно падаль.
Кому нужен теперь,
Кроме белых больниц?
И, как раненый зверь,
Что бредёт на засаду,
Вновь пытаюсь ожить
Из прочитанных книг.

Не о бренности речь,
А о том, что — нет смысла
Ни в какой из ненужных,
Надоевших ролей
Продолжать этот бег
Без осознанных мыслей,
Вне поставленных целей,
Чтоб в конце — "веселей". 

Да и дело не в том,
Что я жду чей-то голос.
Просто все они были —
На подбор — без любви.
Их корыстью и злом
Вся душа искололась.
Повторений закаты,
Жизнь — моя визави...

 

Скучание по русской женщине

 

В крик скучаю — по русской женщине.
Western будто бы — интересны: бред.
Ведь у них — того нет, что я хочу:
Пледа нашести, пониманья слов.

Блеск неискренних лже-условностей,
Мракобесие, миллион «хочу» —
Вне любимости и стремления
К растворенью душ и сердец двоих.

Изобилие — не рождает страсть,
Путешествия — не дают покой.
Макияж — считается глупостью,
Недостойной тратой их времени.

Обязательства — как незыблемы,
Отступлениям в сантиметры — бой.
Нескочаемых унижений плен
Превращает жизнь — в ожиданье сна.

В крик скучаю — по русской женщине…

 

Метаморфозы

 

В крик не хочу, чтоб ты была волчицей,
Которая, хоть сколько ни корми,
Мечтает — в лес: свободною блудницей,
Что души гложет,
Будто бы иных — долги.

В плач не хочу, чтоб ты была собакой,
Насильно преданной и верной, но не мне —
Враждебным силам и условностям, с гримаской,
Которым зримого предела
Фарисейства — нет.

Мечтаю, чтоб ты стала настоящей,
Творящей, чувствующей, верящей в себя
И в наш мотив, обоих нас молящий
Его испеть, друг друга,
А не наслаждения — любя...

 

Рать двадцатых

 

Вдруг — проснулся в двадцатом году,
Прошлость — в прошлом. Куда вновь иду?

Всё, что было — теперь не обнять,
То, что будет — не стоит мечтать.

Вокруг тени в обличье людей —
Издеваются хуже зверей.

Не заставит меня леших рать
От безумия масок страдать.

Все законы — погибли в бою
За иллюзию петь холую.

Он у каждого свой – на стене:
Растворяет свободу — в окне.

Бес кричит из душ ангелов — в ночь:
Постараюсь унять, превозмочь.

Чтобы дальше пойти, не боясь,
Унижений избегнуть — стремясь.

 

Выбор

 

Так устал от скандалов и слез,
Им отдал — и разводов, и грез:
На сто жизней хватило б жалеть,
Если выбрать не смелость, а клеть.

Из удач — только лайки стихам,
Из друзей — лишь фэйсбук, инстаграм.
Новостями пытаюсь не рвать —
Не выходит. Его смех — впивать.

За рассветом мелькает рассвет,
Стали ближе все те, кого нет.
Забываю, что есть грех и страсть.
Из ничто — ничего не украсть.

Преклонять — нет ни зла, ни колен.
Переждать за стеной перемен
Не удастся без — приворожить,
Наплевать, не свернуть и дожить.

 

Смешно

 

Смеются все. Родители в восторге,
Когда ребёнок появляется на свет.
В Америке — смеются даже в морге,
Когда причин здоровых — вовсе нет.

Смеются в школе, на экзаменах и двойкам,
Учителя в истерике от текстов и постов.
На месте знаний — смайлики и чаты-мозгобойки,
А вместо интеллекта — гнойники понтов.

Пришел к врачу зубному, он смеётся
Беззубою улыбкой над тобой
И всеми, кто надеялся, что обойдётся
Без обучений и страданий — деньги в боль. 

Пилот из самолёта рассмеялся,
Когда пикировал на землю с облаков.
От пассажиров уголек смешной остался.
Учить матчасть? Зачем? — Для СМИ сюжет готов.

"Правительство" смеётся над лохами,
Зарплату каждый годовую их имея — в пять минут.
Пиджак надел, скакнул, подрался: псевдокомик с нами.
Всем "избранным" плевать, в народе кем зовут.

"Законы" до смешного "справедливы":
Прямой наводкой — в пыль. Кричи "Демокр.-Ура"!
Все заголовки "новостей" — глумливы:
Предать всегда — сегодня, завтра и вчера.

Трупы всех стран — над вирусами рассмеялись,
Корон-скелеты, у которых узкие глаза,
Без "амер.-качества", плебеями считались:
Ведь к ним на завтрак — прилетала мышь… или ползла гюрза…

В конце я пред Всевышним думал рассмеяться,
Но он опередил меня и начал хохот сам.
Лишь привкус смеха жизни на губах успел остаться.
Сон-hibernation, last rebooting, cleaning RAM…

 

Ряды

 

Годы летят 
А настоящего — все меньше.
Эмоций низших ад,
Ряды исплаканных
Любимых-ненавистных женщин —
У изголовья 
В одиночестве стоят.
Вот весь ваш яд —
И снова не испить его...
И годы — не вернуть назад...

 

Мини-проза

 

Хорошо, что тебя нет, мама

 

Эмоцио-политическая миниатюра

   Сегодня, как и каждый год, я вспоминаю, что тебя опять нет. Я сажусь на велосипед, чужой, я еду по городу, чужому, иду в дом, чужой, говорю с людьми, чужими, я чувствую, что всё – чужое. Потому что — без тебя.
   Ты даже не представляешь себе, что происходит сейчас в мире и что произошло, пока тебя не было. Даже в ужасном сне никогда не смогла бы вообразить. Может быть, если бы ты это увидела тогда, перед уходом своим, ты бы вообще не жалела о том, что не попала в это будущее время. Очень странное будущее: без той страны, в которой ты жила, без тех людей, которым ты была так предана, без тех ценностей, которые держали нас «на плаву». Никому ничего не нужно и неинтересно теперь. Потому что — никого нет. В реальности — никого нет. Остались только: иллюзия людей, иллюзия целей и стремлений, иллюзия чувств и отношений. Всё ушло — в небытие, в анти-цивилизацию.
   Да. Хорошо, что ты в реальности не наблюдаешь всё это. Ты бы не поверила глазам своим. Степень сумасшествия зашкаливает во всех странах, а «развитые» и «недоразвитые» страны скоро вообще поменяются местами. Вот только немногое из того, что я не могу тебе не рассказать.
   Мама, могла бы ты себе представить, что в огромной стране часть населения одной расы заставили бы целовать грязные ботинки представителям другой расы? Даже мэр города это делал. Формально за то, что последние работали на первых за еду, а не за миллионы долларов всего какие-то 400 лет назад. Чтобы носили портреты и называли улицы именами настоящих убийц и преступников, у которых есть реальные неотсиженные в тюрьмах сроки? Представь, чтобы выгоняли с работы, если человек назовёт мальчика мальчиком, девочку девочкой, папу папой и маму мамой? Нельзя, теперь они — родитель №1 и №2. В некоторых наиболее извращённых странах придумали «аж» 14 полов. А в больницах очереди на несколько лет, чтобы из одного пола другой сделать — искусственно. И даже подросткам, которым татуировки ещё запрещены, но уже пол менять можно. Вот юмористы. Везде, даже в школах теперь «супер-толерантность»: предметы о трансгендерах (это такие существа, у которых считается есть одновременно 2 пола, а может и все 14) и порнография (с инструкциями, кто кого, как и сколько раз) — предметы самые важные. При этом физику, математику, химию объединяют в один предмет и переназывают в «естественные науки», и учат бедные учащиеся такой сложный предметище только 1 час в неделю. Интересно, что из таких детей получится, кроме отбросов мусора общества, но зато «толерантного»?
  Тебе как акушеру-гинекологу было бы любопытно узнать, что теперь можно официально рожать детей на продажу, или сделать аборт за месяц до рождения и продать уже сформировавшегося своего же ребенка как мешок «свежих» органов за очень дорого? Что такого — просто на машину/квартиру/поездку «на юга» не хватало. А если накопить тучу денег на преступлениях, то в «очень свободных» странах разрешается купить себе свой остров и возить туда не своих, а чужих детей самолётами, не отчитываясь, сколько же вывезено обратно. Зато можно пригласить даже президентов для оплаты расходов, неприкасаемости и безопасности, чтобы они читали деткам «невинные сказки на ночь». Сейчас даже открытую статистику публикуют в газетах, что в год куда-то почти миллион детей пропадает в мире. Странно, и куда они все запропастились, недоумевают наивные корреспонденты, которые знают об этих островах, фирмах «для сбора органов» как бы «для пересадки» и получения из них специальных лекарств для омоложения с миллионными бюджетами и даже ресторанами с вкусняшкой-человечинкой, наличие которых никто и не думает скрывать. Вот такая «вкусная» сейчас «открытость и демократия».
  Нет, мама. Это тебе не стоять за операционным столом часами, чтобы спасти каждую мамочку и её ребёнка, что ты делала много раз. Есть у тебя даже альбом с фотографиями спасённых детей. Я помню, что ты ни разу не взяла за это ни копейки. Говорила: у меня есть зарплата, и мне её хватает. Ну, а цветы и конфеты нельзя же было бросать в лицо искренне дарящей. Я хорошо помню, как ты прятала коробки с конфетами между пододеяльниками в шифоньере. Но я-то знал все «специальные места» и применял эти знания регулярно. Так, что, когда приходили гости, и ты торжественно ставила к чаю на стол… полупустую коробку с хорошими конфетами, отец применял ремень по прямому назначению, только одно радовало, что экзекуция проходила «весело» после ухода гостей. 
  Мама, зачем ты это делала, зачем спасала детей, если теперь совершенно законно твои же земляки, а, может быть, и спасённые тобою дети, став пьяницами и наркоманами — расстреливают из танков и гаубиц своих же земляков и их детей — причём безнаказанно и годами. И ничего — только медали «за отвагу» стрельбы по детским садикам для своих же. Причина простая: получение денег не для работы и творения чего-то полезного, а за убийства — от стоящих над ними таких же убийц, но с деньгами от ещё вышестоящих, а то и зарубежных «правильных» убийц. Ты спасала одного ребёнка каждый раз за одну операцию, а они — могут и нескольких детей грохнуть за один выстрел (даже не целясь, многие просто не умеют или уже выпили, просто наугад), а потом гордиться убийствами и медальки показывать всем — «героизьм» супротив «агрессора», у которого их же дети и на подработках, на которых убивать никого не надо. Зачем же ты детей спасала, стоя у операционного стола ночи напролёт?
   Мама, а ты знаешь, для чего детей сейчас «заводят»? Чтобы фотографировать и рассылать всем знакомым по всем социальным сетям, где сидят все социальные бездельники. Они тычут телефоном с камерой в себя и детей ежеминутно, а также в свои тарелки, что они едят (хорошо, что пока еще до унитазов не доходит, хотя может я отстал?), и шлют тысячные рассылки сотням знакомых и не очень — нажатием одной кнопки (письма сейчас индивидуальные никто не пишет). Всё просто. Никаких проявлений пленок и фиксажей — вспоминаешь, как мы с отцом часами сидели в темной ванной с десятками химикалий для проявления фотопленок? А на одну киноплёнку — для двух минут и 10 метров пленки — уходило полдня, а потом сушилась она до вечера. Поэтому каждый проявленный своими руками кадр был на вес золота — живой переносчик тех наших чувств во времени на бесконечность.
   Помнишь, мама, сколько сказок ты мне читала. И бабушка с дедушкой тоже. Теперь всё проще — родители сажают ребёнка в месячном возрасте перед теликом. Пусть смотрит часами и «развивается» сам. Чтоб не мешал. Потом перед компьютером или телефоном с экраном. И так до совершеннолетия.
   Помнишь, у нас тогда было только два канала ТВ: 3й и 9й. Сейчас каналов сотни, сериалов тысячи. Сериал —это когда недо-актёры бегают перед камерой без подготовки и выучивания текста, несут чушь и не играют, а выпендриваются, пытаясь показать только себя или одежду свою только что купленную. Зато без дублей, в реальном времени. И «актёрам» заработок хороший. И лохи возле экранов довольны — легче «действия», чем бездарное и бездумное кривляние и самолюбование, не бывает. На такое Станиславский бы кричал «Не верю» после каждой фразы.
  Представляешь, мама, ты работала, чтобы получать зарплату и растить детей. Теперь в некоторых западных странах этого делать не надо. Перебежал через границу незаконно без документов, объявил, что бежишь от какого-нибудь «плохого режима», и ты уже «беженец». Люди стали мясом. В магазине ты платишь за мясо, а теперь — мясу платят: большому куску много, а маленькому — поменьше. У большого куска мяса есть смысл наделать маленьких кусочков побольше, тогда можно всю жизнь спать и не работать. Но таскать из магазинов сверхпереполненные тачки с едою. Хотя это и скушно. Этим мясо и отличается от человека: ни работать, ни учиться, лишь бы плодиться. И зачем их там так много набирают? Молодых двадцатилетних парней в основном. Женщины и дети реже. Только для того, чтобы именно их по ТВ показали. Чтобы «жалко» было, и границы можно, хоть и незаконно, открывать. Может цель какая интересная? Как бы устроить «повеселее» «закат Европы»? Что будут делать несколько поколений паразитов на теле общества, которые никогда не работали — ни на себя, ни на страну свою, они даже не помнят, как их страна называется? Легко догадаться, что может произойти, когда их численность превысит критическую массу. Но — страшно.
  Теперь ты смеяться будешь: в президенты можно даже комикам и домашним хозяйкам. Вот я бы за тебя проголосовал, хотя ты была гораздо больше — заведующей гинекологическим отделением. И тебе это не нужно: ты профессионал. Ты училась в мединституте на отлично, ты читала книги, развивалась. И тебя уважали и любили все женщины вокруг. Они знали, что ты всё знаешь. Своё. О них.
   А теперь —доходит до абсурда. Ты могла бы себе представить, чтобы президент страны в прошлом был бы профессиональным шутом десятки лет и играл как-бы причинным местом на рояле («оригинальная» шутка «позаимствована» у довоенного французского комика) в телешоу на главном канале страны? О чтении каких-то книг и политическом образовании речи вообще нет. Например, что бы ты сказала, если бы Брежнев, Мао Цзэдун, Рузвельт или Черчилль — поиграли бы этим их важным местом популярную классическую мелодию на всю страну, кривляясь у рояля? Было бы очень весело посмотреть.
   Ты любила говорить о политике, но тогда не было такого ужаса. Вот посмотри — в одной стране всякие «главные» руководители говорят руководителям другой страны: поставьте эту домохозяйку президентом, мы приказываем. Никакие народные выборы значения не имеют, мы не верим и пересчитывать не хотим. Просто нам так хочется. Своих людей везде ставить, чтоб легче местных идиотов грабить «законно» и безнаказанно. Она, домохозяйка эта — ведь жена (или любовница, никто не знает) «блогера» — это такие сейчас бездельники развелись: необразованные, не прочитавшие ни одной книги живой (только пару строк в интернете), великовозрастные болваны — сидят с пивом у экрана компьютера 24 часа в сутки и тычут в клавиатуру, печатают гадости во всех местах, куда их пускают и за какие им платят. Только бы «засветиться» везде. Чтобы не называть их дебилами, их называют «блогерами», часто «троллями». А некоторые в своей грязи и до верхов могут доползти. Доходит до такого случая, например. Вот один совсем «бьюти-блогер» (красивый, так про него говорят, чтоб не стошнило) до такой степени напраздновался в гостинице перед посадкой в самолёт, что ему в полете плохо стало, и он орать начал. Даже самолёт посадили, а его — в больницу, а не в милицию, как бы с «небьюти-блогерами» поступили бы. Обследовали лучшие врачи страны. Ничего не нашли серьёзного. Но он был такой бьюти, что канцлер другой страны (известной своими канцлерами) выслала личный самолёт (оплаченный по неизвестной причине «радостными» налогоплательщиками страны канцлеров), чтобы его вывезли в ту страну как-бы на лечение. Хотя у него была подписка о невыезде и куча приводов в милицию. Неважно. Для проплаченных «оттуда» «бьюти-блогеров», что «случайно» заканчивали «курсы повышения квалификации» в том же университете, что и президенты ещё одной страны, у которой все ракеты были (и сейчас тоже, но больше) нацелены «мирно-мирно» на нашу страну уже 50 лет — законов для них нет, причём от слова никаких. В этом и святость «бьютизма». Когда «блогер»очухался, поговорил с канцлером, она его лично посетила (он же «бьюти» — а все современные канцлеры посещают «бьюти-блогеров» всегда, как ты понимаешь), он послушал, как именно теперь ему прикажут гадить и на кого, вдруг стал опять орать, что его отравил именно тот президент (причём лично), который его и выпустил из его же страны, врачи которой реально спасли бьюти-жизнь. Можешь себе представить, мама, чтобы Сталин безработного кляузника и писаку гадостей о своей стране и доносов Гитлеру на деятелей, близких к Сталину, выпустил бы Гитлеру на личном самолёте (Гитлера) когда они ещё «дружили» со Сталиным? Чтобы лечить неработающего блогера в военном госпитале, а этот весь цирк многомиллионный оплачивал «счастливый» налогоплательщик страны канцлеров «добрых»? А потом «блогер» должен был неистово и «честно» кричать после протрезвления, что это лично Сталин и отравил несчастного: полную бутылку отвалил военного яда (один грамм которого может полгорода отравить), не жалко же для такого «бьюти». Мир перевернулся.
   Так вот, мама, политика сейчас иная. Приказывают из других стран, если не поставите домохозяйку нашим «хорошим» президентом, то вашего действующего и избранного народом (всё равно ваши выборы «неправильные» по определению) «плохого» президента — мы сами и «снимем». Как? Очень просто: дадим юнцам и девицам безденежным по десять долларов, пусть (чем на работу или в университет идти) макияж сделают хороший, пивка купят и бегают по улицам с цветочками и фоткаются, провоцируют милицию, кидают в неё всё, что поднимут и что прикажут «зарубежные освободители», и гранаты самодельные даже (чтоб самим себя успешно грохать в назидание «плохому» президенту), чтобы картинка у каждого в телефоне или фотокамере красивая получилась. Её, эту картинку, и продают на зарубежные «свободные» СМИ и говорят, какой этот дядька, президент-некухарка, сильно плохой, поставьте нам кухарку. Мы даже ей Нобелевскую премию дадим — за «кухаркость». Теперь же везде всё «свободно». Теперь Нобелевку только своим и политически раздают: тявкнул на «плохую» страну из «хорошей»: получи премию. А действующего президента, которого народ «неправильно» выбрал, мы арестуем и застрелим, или даже повесим — сильно «демократично» (и это уже было в реальности в разных странах, которые отказывались назначенных снаружи «хороших» и «кухарок» ставить президентами): ведь «плохой» президент такой «плохой», что дебило-юнцов разгонял с улиц не нежно, не давал им ещё по 20 долларов за то, что они буянят, провоцируют бардак на улицах и показуху для зарубежного ТВ устраивают. Тогда и появится «причина» этого непослушного президента «законно» арестовать, привести в какой-нибудь красивый город вне его страны, где «важно» заседают в большой комнате убийцы и висельники, а называется это «самый гуманный и самый справедливый суд» во всем мире, законы которого выше локальных законов стран. И многих законно избранных своими народами президентов уже так «справедливо» повесили и убили «супер-демократично», даже «ласково» протыкали палками насквозь в прямой трансляции на все каналы мира, чтобы другим пока ещё не проткнутым палками президентам — неповадно было ослушаться «кухарок». Так что дедушка Ленин — со своими примитивными фразами про кухарок и государство — просто сейчас угорает и переворачивается там наверху от смеха. Он был так недалек от истины.
   Помнишь, нам тогда много рассказывали о демократии. Но никто не задумывается, что демократия (в нашем понимании народовластия, а не в оригинальном) — это не только народные выборы, а также второй важный принцип: проигравшая сторона соглашается на проигрыш. Это двойной принцип демократии настоящей. Договариваться нужно до выборов. Ведь, если проигравшая сторона не соглашается, то и выборы не нужны вообще, в принципе. Какой смысл в «выборах», если заранее известно, что никто не на что не соглашается. И все равно драчка и грызня будет. Цирк только — и всё. Вот так сейчас во всех странах. Двойные стандарты, ложь и подкуп, отравления «бьюти-блогеров» и подставы «кухарок» — считаются в наше «очень-очень свободное и сильно-сильно справедливое» время нормой. И «демократией».  
   Знаешь, а про остальные должности, кроме президентской, я вообще не говорю: любой имбецил за деньги может быть сейчас на любой должности. При этом знать вообще ничего не надо. Учиться чему-то — просто позор. «Наверх» может попасть ворюга и взяточник (что везде и есть в основном), который не только читает по слогам не больше одной строки и писать не умеет, он также говорить не умеет вразумительных фраз, хотя бы две подряд. Сплошное мычание и материал для анекдотов народных. Социальный лифт превратился в антиунитаз: дерьмо из дерьма наверх лезет и ползёт. А достигнув своих целей (в основном денег побольше), сверху всех поливает тем же. Главное, что гордость за себя и влюблённость в себя этого дерьма превышает его ужасный запах во много раз.
   Помнишь, мама, как свято мы относились к учёбе, к получению знаний, к развитию себя. В выходные мы втроём с отцом садились на кровать, клали посредине все журналы, пришедшие по подписке за месяц (в основном «Природа» и «Наука и жизнь»), затем читали по очереди статьи о новых открытиях в физике и биологии, полетах в космос и технологиях. Теперь никто такого не читает, а сама учёба превратилась просто в фарс. Всё находится в так называемом интернете, сетка международная из байтов для слежения за всеми: придумана в одной «дружественной» для всех стране в военном здании с пятью стенами, где сидят тысячи «легальных» убийц и планируют, кого бы ещё грохнуть или повесить «демократически» и «справедливо». Интернет там придумали для простой слежки за всеми, но формально — типа для информации обо всём. Нажал кнопку и всё тебе на экране показало. Учиться и что-то запоминать не нужно. Засмеют.
   Помнишь, как мой отец начал давать мне еженедельные задания из 10 вопросов по физике и математике. Это после того, как тебя вызвали в школу и сказали, что у вас дебил растёт: только девочек за косы дергает и в окно потом задумчиво смотрит. Хотя задачки все решает и подсказывает, бессовестный, другим, да ещё и не бесплатно, а взаимно — за задания по литературе, которую не любит, поэтому и отсаживали отдельно меня на всех контрольных по математике и физике.
   Представляешь, что сейчас с экзаменами везде, в школе и институте? Дают вопросы вместе с тремя ответами, только птички поставить или отметить на экране надо. Всё. Причём, если ничего не знать и не готовиться к экзамену, а просто потыкать случайным образом, то уже на 33% все сдал. Большинство так и делает. Теория вероятности в действии. А лекции читают на «удалёнке» по монитору. Лектор сидит или стоит возле экрана компьютера и рассказывает материал ученикам или студентам. Почти никакой обратной связи и контроля, кто спит и кто ест, кто вообще выключился. Такое сейчас современное «образование». Вот такие теперь будут «врачи», «конструкторы», «инженеры» и «покорители космоса». Они так «налетают» и «налечат», мало не покажется.
   Помнишь, мама, как мы все гриппом болели и лечились от него простыми методами. Воспаление легких не намного сложнее было. Чай с лимоном, тепло, народные методы, аспирин — и хватит. Я еще симулировать пытался перед контрольной, чтобы в школу именно в этот день не ходить. Но ты была хитрее. Говорила: сегодня сходи, а завтра, если хуже будет, дома останешься. А я так старался, кашлял, не помогало. Строгой и справедливой, догадливой была.
   Помнишь, ты маску надевала только на работе в больнице и то — лишь во время манипуляций. Теперь всем сказали: кто-то в другой стране съел летучих мышей и заразился, неизвестно чем, как бы вирусом, поэтому — носить маски всегда. И везде. А то и побить могут. Всем детям с 2-х лет и старикам после 70 — тоже. Чтобы дышали поменьше. Нечего тратить воздух зря. Недавно дети на линейке в одной школе просто попадали в обморок от этого безумного маскарада. Также, по телевизору показали проститутку из Амстердама, которая «божилась» на камеру (чтобы штраф не выписали), что клиентов будет принимать в маске и резиновых перчатках. Интересная и оригинальная мысль. В ресторанах и барах все боссы с метром ходят и расстояния измеряют. Если расстояние между столиками 1 метр 45 сантиметром, то точно заразишься, чем, непонятно. И штраф получишь. На половину месячной зарплаты. По-доброму. «Ради здоровья». А вот 1 метр и 50 сантиметров можно — «страшно-вирус» совершенно не «долетает»: можно пить и есть, сколько хочешь. Во многих странах закрыли сотни предприятий и бизнесов. Зачем? Хотя от гриппа и туберкулёза умирают в сотни раз больше, чем от этого «страшно-страшного» специально выращенного для страха, как бы «вируса». Но что это на самом деле, никто не знает. Ткнут в твой нос палочкой с ватой, хотя неизвестно, что на ней, а через 10 минут говорят, что анализ на какой-то «вирус» положительный. Обозвали «короной», чтобы все гордились и боялись. Хотя вирус — это последовательность ДНК, чтобы найти и выделить, нужны месяцы. Кто что тестирует, неясно. При этом, странно вирус распространяется — только среди тех, в кого тычут палочками с чем-то. В то же самое время, сотни тысяч людей в разных странах ходят на бунты и протесты разные (чтобы ещё «свободнее» жилось, да и денег не за работу, а за праздное шатание получить), грабят сотни магазинов (их же построили и содержат люди с «неправильным» цветом кожи), свергают «плохие» правительства (а то надоели уже, столько сидят и сидят, а движения и спектакля нет и нет) — и не заражаются волшебным образом. Но, используя как предлог этот один вирус (из почти тысячи, что у нас мирно живут), прогресс идёт. Для карманных телефонов с экраном придумали программу, что показывает всех людей как бы заражённых этим вирусом. Причём одним, а десятки других болезней игнорируются. А зря.
   Представляешь, мама, если бы такой прибор был, что показывал бы все женские болезни. Я бы в молодые годы отдал все деньги и сразу не задумываясь — за такой прибор. Тебе как специалисту иметь его было бы особенно важно. Приходит женщина на приём к тебе как гинекологу, а у тебя на экране про неё — всё, чем больна и насколько серьёзно. И врач не нужен для диагноза, только для лечения. И зачем тогда у тебя стояли две стойки книг до потолка по акушерству и гинекологии? На книгах с нижних полок, как ты мне рассказывала, я учился читать по подписям под «интересными» картинками. Ты говорила, что в пятилетнем возрасте я уже лекции на эту тему читал, пользуясь первоисточниками, собирал детей с соседних подъездов. Правда, потом их родители, наслушавшись детских наводящих вопросов, прибегали к тебе, мама, и сильно обсуждали суть этих картинок. Потом отец меня бил. Впрочем, как всегда, заслуженно. Или вот такое полезное применение. Знакомишься с девушкой, а у тебя на экране телефона весь спектр её женских болезней. И ты уже точно знаешь, как с ней дальше вести и что делать, знакомиться ли после этого с её родителями, к своим приводить. Или наоборот, ищешь девушку с сифилисом, включил телефон , а они с красными метками снуют туда-сюда по экрану. Догоняешь одну и говоришь: наконец-то я нашёл тебя — с ним. Но при этом — все твои данные, параметры здоровья и место, где ты и что «свободно» делаешь, находятся у кого-то. Совершенно «тайно» от всех — конечно, кроме тех, кому эти данные понадобятся. А «вирус» «одинокий» может — как предлог? Игра такая странная. На простой лохотрон сильно похожа. Называется глобальная слежка и поголовное унижение. Не верится, что это реальность. Очень необычно и смешно. Если бы не было так грустно.
   Помнишь, мама, демонстрации на 1 мая и 7 ноября? Весь наш маленький город собирался на центральной площади. Все женщины наряжались с вечера и были очень красивые. Проходили формально по этой площади, махали флажками, общались, делились новостями, радовались жизни, фотографировались и кино снимали друг о друге, а не только о себе. Потом, когда я учился в университете, у нас тоже как бы «загоняли» на демонстрации. Но это было тоже положительное явление. Мы знали как проводить время до и после того. Это был повод встретиться с друзьями и пообщаться нормально. Теперь вместо настоящих демонстраций везде какое-то сборище ненормальных, трансвеститов (не мужчина и не женщина, а яркое чёрти что) и других нестандартных личностей, которые считают, что именно они имеют право на все эти вакханалии. И парады теперь не героев и защитников наших, а пьяных и полуголых геев и лесбиянок, разукрашенных во все цвета радуги. Раньше эти слова были самым большим оскорблением, тогда они назывались запрещёнными словами (пид.р или г.вномес, прости, но правда же) — за них можно было и в лицо получить сильно. А вот сейчас — быть не одним из них очень стыдно и несовременно. Это называется теперь типа «свобода». В наше время за такое очень надолго сажали. И правильно делали. Только сейчас мы стали понимать это, когда увидели, что кроме этого ничего и нет. Никакой культуры общения, а только «культура» извращения.
   Мама, помнишь, как ты писала стихи? Я нашел твой дневник. Ты записывала между дневниковыми записями свои только что сочинённые стихотворения, причём в одном экземпляре. На этих страницах остались следы от слёз твоих. Чувства и переживания были в строках этих. Настоящие и искренние. Теперь все по-иному. Открываешь какой-нибудь литературный сайт на компьютере и пиши, сколько хочешь. И на 10 разных сайтов можно слать одно и то же. Тогда ты можешь себя поэтом называть. И писать бесконтрольно, без рецензирования (литература тоже должна вычитываться профессионалами, как и научные статьи), что-угодно и о чём угодно. И таких писак до 10 миллионов на одном сайте.
Вместо «ни дня без строчки» они доходят до «ни часа без строчки». Куда это девать и кому нужны эти литературные отходы в таких количествах?
Поскольку возможных тем не бесконечное число, а талантов ещё меньше, «поэты» начинают списывать друг у друга. Это легально и открыто, жертвы даже радуются: вот и меня «заметили». Украденный «стих» называется синтоном или на их слэнге «эксп» от слова экспромт: заимствуются темы и образы, даже ритм. Все тексты такие одинаковы и пусты. Больше половины про весна/зима пришла/ушла, солнце встало/село, а мне так хорошо/плохо. Но все «писаки» радуются. Смысл поэзии как переносчика эмоций и чувств теряется. Теперь всё оценивается в баллах. Ткнул в незнакомый стишок, и автор балл получил, написал «отзыв», именуемый рецензией, тоже. Тогда и он в тебя воткнет мышкой и напишет, что понравилось. О чём пишут другие, никого не интересует. Главное, набрать читателей побольше и баллов. Кроме того, закомплексованные бабушки начинают доставать молодых поэтов своими восторгами и комплиментами пустыми, а старые педофилы — молодых поэтесс, своими «профессиональными» «рецензиями» и личными, в основном скарбезными, сообщениями. Как бы — про любоф. Вспоминают молодость неудовлетворённую. Тоже выход. А вот некоторые рассматривают такое общение, как вариант виртуальной измены, когда на реальную не хватает решительности, да и последствий никаких, если что, не надо разводиться и делить имущество. Удобно и безопасно, а эмоции почти те же. Только внутрипустоты больше. Да и от одиночества, даже в семье, так далеко не уйдёшь. Наиболее съехавшие устраивают «конкурсы» стишков: кто лучше всех. Сами и судьи, поэтому свои творения ставят на первые места. Критериев нет, только взаимовыгода из взаимобаллов. Игра такая для бездельников неудовлетворённых и извращенцев разного пошиба. И так доходит до 50 миллионов стихов на один сайт. Это же все поэты серебряного века и всех предыдущих веков. И кто столько стишков, афоризмов (каждый считает, что одно бездарное предложение и есть афоризм, путая себя с мудрецами прошлого), тупых и пустых рассказов ни о чём, кто это всё прочитать сможет. А почувствовать, поплакать, попереживать? Никому это не нужно. И даже в голову не приходит, они не понимают, что такое настоящие эмоции текста как отражение эмоции жизни. Выхолощен сам смысл писательства, сама идея.
   Помнишь, как мы читали книги в автобусе или метро? Теперь всё поменялось. Мальчик сидит в автобусе и прокручивает экран своего огромного телефона с большим экраном, по которому можно возить пальцем и прокручивать. Это — так называемые «социальные сети». Одни придурки высылают дурацкие картинки другим придурком – всем своим контактам по 100-200 человек, а те так же очень быстро прокручивают эти картинки. Не задерживаешь больше 1 секунды ни на картинке, ни на тексте, что там может быть написан. При этом больше чем одной строки текста они не умеют читать. От слова вообще. Сразу переходят на другую страницу или сообщение. В этом смысл социальных сетей. Никто ничего не читает и не пишет – больше чем одной строки. У некоторых хватает ума только нажимать на смайлики: это такие дурацкие картинки из двух полосок, а ты сам догадываешься, что это — улыбка или это не улыбка, а плач — такая как бы современная передача эмоций. На самом деле, просто извращение для дебилов. Если у такого дебила отобрать телефон минут на пять или выключить интернет минуты на две, то он будет биться в конвульсиях и родовых схватках, драться со всеми за то, что ему не предоставляют «свободу общения». Из этого следует, что самое действенное лечебное средство, которое может отрезвить праздно-шатающийся молодняк с написанными для них и проплаченными западными кураторами требованиями, есть простая блокировка всех сим карт на заданной улице или площади. Через 1 минуту все очередные «сопротивляющиеся кровавому режиму» юнцы и девицы с цветочками побегут выяснять у провайдеров, где же интернет и куда бежать, чтобы восстановить СИМ карту. Ведь на них должны поступать, причём регулярно, из другой страны большие деньги (относительно зря-платы за ничего неделание в своей стране) на качественное обгаживание своей страны и её «плохого» президента. Поскольку — всё есть выгода и продажа себя и страны своей за подачки в виде туалетной бумаги (называемой деньгами — без стоимости и золотого эквивалента) из «хорошей» страны, носителя «демократии», то есть трупов (уже почти 15 миллионов грохнули прямо и косвенно, зато «демократично») за послевоенный период. Детей жаль.
   Мам. Сегодня у меня — день рождения: я старше тебя, той — ушедшей от нас, на 15 лет. Тебе в тот наш с тобою самый ужасный день было 50, а мне — 26. Но я рад. Всё-таки так хорошо, что тебя уже нет в этом псевдо-времени, в этом псевдо-будущем. Да и многим живущим сейчас — оно тоже тошнит. Но делать нечего — жизнь есть жизнь. И сжевать её, корчась и сплёвывая, нужно до конца, до последней минуты.

Поэфизика

 

  Поэзия как сверхновая чувств. Физика как сверхновая идей. Строка стиха и строка формулы как две стороны луны, как бинарная звезда пришельцев. В моей душе эти строки как единый сфинкс. Я не разделяю идеи физики и метафоры поэзии. Чтобы сотворить их из ничто, необходим неконтролируемый термоядерный синтез творчества. Чем нетривиальнее топливо, тем дальше в будущее будет выстрел.
  Однако я верю, что поэзия не может быть сконструирована в точности, как формула. Внешние законы и правила прозрачны для нее. Живы только внутренние, интуитивные. И главный закон: без критической массы страдания реакция творчества не стартует. Чувства и идеи коллапсируют до таких плотностей, что, независимо от моего желания, происходит взрыв на бесконечность.
  Идеи и чувства всепроникающи. Не избежать их в себе. И тогда - я больше не боюсь, что кто-то будет насмехаться над моей слабостью, моими страданиями, моими комплексами и над моими минусами...
  Поэфизика позволяет мне подняться над ними и над этим всем, над бытом, над образом жизни, над временем.

 

Время

 

  Время. Попытки обмануть себя. Заполнить лишь бы чем-нибудь. Не взглядом в себя. Там - не очень. Общение - впустую. С пустым. Пустым. Один. Сам с собой. Но в обязательном присут-ствии. Вакуум. Вокруг. В себе.
  Бьюсь, где взять его. Но зачем? И что? Ну вот, полно его. Целый день. И что? Что изнутри? Где движение себя? Где я? Где мое "Я"? Пытки Ничто.
  За окном кипит жизнь. Псевдожизнь. Они тоже пытаются его уничтожить. Не чувствуя. Сотни будто дел. Все прочесть. Зачем? Все ощутить. Для чего? Чтобы не знать неумолимого его ритма.
  Надежда на не сейчас. Как соломинка, волокущая на дно. И нет пути назад. Пока надеешься.

 

Осенью

 

Откуда во мне столько сил? Чтобы воспрепятствовать тому, что ты несешь собой? В себе. Мне. Им. А почему препятствовать? Я тебя жду. Жду все время и постоянно. И — получаю. За это или за что-то еще. Пусть знаешь только ты. Но получаю сполна. Кто измерит? Кому нужно чужое? Оно — чуждое. Нет необходимости вдаваться в подробности. Их нет, может быть. А если и есть, то они везде — и нигде.
Птицы улетели за новым временем. У них есть хотя бы надежда на него. А что мне осталось? Осколки. Мимо пролетает — все. Как остановить этот жуткий нескончаемый бег? И зачем? Может быть — так нужно? Полыхание ярости — за все. Отрицание и возрождение. Из чего? И куда? Болезни века? А не веков? Безграничие болезней. И лечений. Псевдо-лечений. Пусть уходит все. В века.
Перенесение себя. Это во сто крат тяжелее, чем иных. Но еще страшнее перенесение себя в других. Видишь — все. И то, чего не хотел бы видеть. А оно — уже есть. И в прошлом. И вовне. И не исправить. А зачем?
Ожидание неожиданного. Так оно и уничтожается. Черта, которая убивает все. Особенно ростки. Как их сохранить? Лелеять? Тоже нельзя. Ослабнут. И зачахнут. А что же? Смысл где? Где мера? И чего?
Не знаю, во что мне обойдется эта попытка. Думаю, очень много придется отдать. Но считать, что получишь, нельзя. Такого вопроса здесь уже нет. Уже он пройден. Его не вернуть никогда.
Осенью легко писать грусть...

 

Раздробленность

 

  Ночь - невольница смерти. Каждодневное желанное умира-ние, чтобы на следующее утро казаться другим. Будто другим. Сон - поглотитель стремлений. Ненавижу. А куда денешься?
  Бумага - простор невысказанности. Кому нужна? Перед кем? И за что? Сгусток оправданий. За несодеянное.
  Порок и добродетель. Где они? В действиях? В мыслях? В представлениях? В понимании сущего. В осязании целостного. Происходящего.
  Курит ли человек, глотнувший дым под гиканье толпы:"И ты - порочен"? Может быть он смеется над радостью примитивного понимания? То есть - непонимания вообще.
  Порок - это власть над человеком. Не так важно, что за власть. А любая власть - это уже порок. Круг - замкнулся.

 

У короно-стены

 Всех и везде поставили к долгожданной и предсказываемой короно-стенке. Стройными рядами — всё человечество. И почему-то наиболее — именно развитую, как они сами о себе полагают, часть планеты. «Радуясь», все послушно повернулись лицом к стене и подняли руки безропотно. Как всегда. Поверили во всё, что сказали по зомбоящику. Соглашаясь на все нелепые и ничего не приносящие короно-правила. Понимая, что всё вранье, что ими просто манипулируют. Что делать?
  И стали многие — «съезжать». Психически. Чаще — за рубежом. Предпосылок там больше. В основном — узнали, как легко наконец-то реализовать свою мечту и всем бывшим друзьям показать себя там, дома, откуда свалили: постить на YouTube любой бред. Вначале стали тыкать смартфонной передней камерой в своё любимое лицо и нудно, но тупо умничать, ходить с камерой на палке по городу, типа корреспондент. В основном на те темы, в которых не имеют никакого понятия и образования. Потом взялись за заднюю камеру смартфонов и стали тыкать ею в только своих детей и в только своих родственников. Как они проживают очередной тяжелый день и что кушают. Буквально и подробно. Думая наивно, что это действительно интересно кому-то. Затем все резво побежали по магазинам в поисках пустых полок, чтобы грозно сообщить а глобальную сеть, что — «все пропало»: еда и туалетная бумага в их районе стали дефицитом. Однако потом оказалось: еда не исчезла, туалетную бумагу завезли. Тогда они стали просто ходить по магазинам и показывать подряд все продукты, что покупают, в реальном времени и рассказывать про них, читая ценники по слогам. Поскольку, кроме еды у колбасников (большинство из «героически» уехавших «от режима») нет ничего в голове (затем они и уехали ведь— в реальности, а не по их лживым рассказам), то других тем для обсуждения тоже нет. Уехали от «отсутствия колбасы» и приехали к «отсутствию колбасы». Так в погоне за нею туда-сюда и жизнь пройдет… Хотя, если больше горячих тем не будет для YouTube, может скоро начнут в туалете снимать и обсуждать свои испражнения. К этому все идет. Да…
  Сумасшедшие стали задумываться, над чем ещё посумасшествовать и показать себя. Всем вдруг показалось, что они с их проблемами так неординарны и важны кому-то, кроме них самих. А просто молча стоять у короно-стены с поднятыми руками — скушно и неинтересно: никто тебя не видит — какой ты умный, мужественный и находчивый. Вот еще легко выполнимый рецепт. Можно открыть статью какую-нибудь, любую, в интернете полно на все темы — и почитать. Правда получается — не очень, в основном, по слогам и с длинными задержками речи над незнакомыми словами, которых много: через одно знакомое им слово. Оказывается, что читать вслух тоже нужно учиться, чтобы уметь. Как и всему иному. Но — это много труда. Над собою. А себя всегда жалко. Потому и получается, совершенно очевидно, что земля плоская, площе не бывает, что вечером нас всех заколют прививками с ядом, что огромный астероид уже в двух километрах от земли, причем летит быстро и постоянно все ближе, а конец света завтра, независимо от той даты, что сегодня. Иные идут дальше и чувствуют себя короно-Толстыми и короно-Пушкиными, как минимум, засоряя несчастные литературные сервера короно-бредом. Но если убрать это ключевое короно-слово из названия, то никто сейчас уже читать не будет, да и нечего, поскольку произведений без него уже не остается. На карантине от безделья и внутренней пустоты вдруг начали брынчать на гитарах, лабать по одной ноте на фортепиано и блеять бездарно, гордо выдавая этот истошный ор (только на публику, только в камеру, только на балконе, не для себя) за пение. Может короно-симфоний сочинят и короно-картин «злободневных» напишут? Короно-культура современности…
  Самое логичное, что можно сделать в ответ на преступление, совершаемое над тобою, не обращать внимание на него и продолжать жить, как всегда. Вести свой собственный образ жизни. Может — в чуть иных условиях. Внутри себя. Просто, делая вид, что руки поднятыми висят. Как этого хотелось бы — тем, кто издевается над тобою. А на самом деле, руками и головою можно строить новую жизнь в новых условиях. Но правила придумывать и пользовать — свои собственные. Подыгрывая под их порядки — любые. Но законы свои — не разглашая зря. Лишь бы «благодетели» успокоились и подумали, что ты только и мечтаешь, чтобы согласиться на всё и стоять лицом к стене — поднять руки радостно, откатив на руке рубашку для безоговорочного восторженного приема прокалывания любым пойлом, чем они захотят, выдавая за «200%-ную вакцину» — послушно играя в короно-игру, подставив лицо под цирковую маско-тряпку, которая неизвестно кем, из чего и для чего сделана, да ещё и пропитана — всё «на благо». Но зато наморднико-надсмотрщиков за соблюдением маскарада и цирка «больше одного не собираться», «дистанция 3 метра между наморднико-носителями» набралось предостаточно — по обе части короно-стены: правой и левой, «свободной» и «тоталитарной». И от «соблюдальщиков» пахло одинаково «приятно». Тем же знакомым запахом. Как, впрочем, и во все времена. Их, которые думали, что они «просто так, надсмотреть», а не такие же преступники, набиралось предостаточно — при любом строе и власти. С некоторыми разбирались не по-детски, но гораздо позже.
  Главное: игнор всех преступников — внутри души, внутри сознания, внутри себя… И такая ужасная «зависть»: они уже увезли своих детей и любимых на «карантин» — только Багамы и Гавайи, пусть «перевели» на «свой» счет тысячи и миллионы, для того и заваривалось это короно-всё, просто на экране компьютера главные цифры их личных банковских счетов поменялись, а покупать уже нечего, потому, что не хочется. Но ведь — душа-то все равно есть. И чего все это стоит для своей души, внутри себя, для себя — только душа и знает. Плата приходит за всё и всегда. Сполна. И чувствуют они, что получат за это осознанное преступление по полной, и когда именно получат, ждут в страхе, и что конец — один у всех. Но неодинаков. 
  Мы отошли от стены. Опустили онемевшие от унижения руки. Вирусы «убежали» гурьбою в другую сторону. По «приказу» оттуда — «сверху». Так никто из нас и не увидел своими глазами, что именно от них нехороших, с кем-то из нас что-то произошло, а не от щедро проплачиваемой фальшь-диагностики и короно-истерии в средствах массированной дезинформации, планомерного уничтожения прошлого, будущего и настоящего, источников существования и внутриразвития. Здоровье увеличилось в миллионы раз, поскольку все болезни, кроме одной, куда-то мгновенно исчезли. Посвящённые знали, куда: никуда. Они остались. В реальности. Невинные пациенты с иными сотнями болезней мужественно, скрипя зубами, молча «люди гибли за короно-металл» недолеченные, недосмотренные, за навар на этом всемирном шоу — для единиц, «благодетелей» наших из золотого короно-миллиарда.
  Всем было тошно. Больше от себя, от безропотного принятия вранья, чем от тех, кто это всё «гениально» сорганизовал. Вдоль стены красиво располагались ряды наших родных фекалий, наделанных от страха, которые для каждого не имеют запаха, поскольку «свои». По-человечески было противно и стыдно. От еще одного торжества «демократий». От победы новых «свобод» и «прогресса». Очередных. Но так надоевших повторами и миллионными неотвеченными жертвами своими…
  Будет ли это уроком? Стимулом для просыпания наконец-то? Причиной поиска смысла жизни и нахождения своего-для-себя достоинства? Движения вперед — по-настоящему? Посмотрим. Если дадут…

Двойная спираль прошлого

 

Мы всегда жалеем о прошлом. То это надо было бы сделать, а того человека — не надо было бы бросать. Зачем тогда и начинать, если всё равно уходить? Вначале думается — всё навечно. А потом оказывается, что жизнь гораздо проще. Хотя и кажется сложнее. 

Главный вопрос, он же и сожаление: зачем и на что были потрачены эти наши общие годы? Какой был смысл нашего общего титанического труда по написанию научных статей, придумыванию новых идей? Была ли правильной эта цель: защита диссертации твоей? В этом ли заключается смысл семейной жизни? Было ли это зря?

Ответ — не тот, что тебе понравится. Нет, всё это было не зря, если бы мы оставались вместе. Жизнь противоречива. Дает одно, одновременно забирая другое. Наша жизнь была переплетением любви и науки, секса и стремления вперёд, к неизвестному, творчества и просто человеческой дружбы. Я старался выстроить нашу двойную спираль взаимоотношений — по маленькому кодону каждый день. Это была реальная гармония по многим параметрам. В ответ — только ссоры, комплексации, наезды и претензии. Только ад быта — возвращался мне сполна. Конечно, нервы есть у всех. Но и глупость тоже. К сожалению. 

Ты надеялась, что, получив диссертацию, тут же хлопнув дверью и за минуту разрушив то, что строилось годами, бессонными ночами, оставишь себе всё готовым и нетронутым? Нет. Ты потеряла не только меня, не только будущее нашей общей научной теории, ты утратила сам смысл жизни своей, её будущее. Ты ушла не только от меня. Ты ушла и от себя — той, настоящей. 

Отбросив меня, ты отбросила и все эти годы, всю свою молодость, которые имели значение только со мной. И ты знаешь это. 

Понятно, что вместе мы бы продолжали идти вперед и наполнять нашу жизнь бесконечным. Писали бы вместе книги, изобретали теории, ездили по конференциям и многим городам мира вместе, соединенные любовью и дружбой, соавторством и сотворчеством. Я бы продолжал возвышать тебя перед всеми и во всех смыслах, иногда чрезмерно, ты это знаешь. И ты думала, что так будет всегда. 

Всё получилось наоборот. Я смог восстановиться после этого удара по многим болевым точкам. В науке у меня много направлений, не только наше, в жизни много друзей — по всему миру, много смыслов, чтобы не потерять себя, чтобы не жалеть о том, что я был с тобой, что я столько вложил в тебя, что ты всё это выбросила без минуты размышлений. 

Отдавать себя-всего женщине — это и есть — быть свободным от неё. Этого ты не учла. И зря. 

Мне не хотелось писать лично. Не из мести, нет. Из-за пустоты...

Каждый из читателей забирает частичку боли предательства. Самому, без них — тяжелее унять её. Эти несколько строк — и есть ответ на многолетние обиды и унижения. Именно так, не тебе, а им я пишу. 

Ничего. Не в первый раз. Предательства — придают устойчивость. Я готов к последующим. Не страшно. Привык...

Всё в жизни — только повторяется. Но сама жизнь — нет... 

 

Разговор с мамой на ее могиле

 

Я иду по метровому снегу к тебе. Ветер со снегом — тоже в лицо. Будто злится. Каждый шаг — полсебя. Падаю, встаю, снова вперед. Я знал, что этот разговор должен был состояться. И он состоялся. С каждым шагом я переживал твою жизнь. И пережил ее. Я понял все. Твое одиночество, страдания, стремления и удары, наши удары. Живя с нами, ты была трижды одинока. Билась безрезультатно в закрытые наши души. А я боялся даже глаз твоих, рвущихся к нам, к пониманию и сочувствию. И — ни разу за всю жизнь не заглянул в них. Там было наше спасение. Теперь я повторяю твою жизнь, делаю то же самое с тем же исходом. Это — месть запоздалая твоя. А зачем? Чтобы я всю жизнь свою метался среди женщин, усматривая в них часть тебя, пытаясь искупить вину перед тобой. Мучаясь и страдая с ними, как ты — с нами. В поисках того, что было не получено от тебя по моему непробиваемому непониманию. Да, я так и делаю уже сколько лет. До сегодняшнего дня. Я растворил твою уже не злую и не обиженную месть. В любви к тебе. В понимании тебя. И того, что именно я — тот человек, с кем бы ты нашла, что так долго искала, и могла быть близка по-настоящему. Я принял и понял тебя. Но опоздал всего на семь лет. Только теперь, в день семилетия твоей смерти. Поздно? Нет. И еще раз нет. Ведь это могло не произойти вообще.

Я убрал снег с твоей могилы, давая тебе хоть немного подышать и поговорить со мной. Почистил фотографию твою и поцеловал в губы тебя. Как захотелось обнять тебя живую. Впервые в жизни. Очень. По-настоящему. Ты видишь, что я плачу? Ничего. Ведь это первые слезы по тебе. Уходя, я сказал тебе: "Я изменюсь, вот увидишь, я изменюсь". И еще: "Я приду к тебе, жди меня". Впервые не хотелось уходить от тебя. Там, за ветреным снежным полем меня ждал чужой город и чужая жизнь, в которой не было самого главного — Тебя.

 

Разговор с мамой через 32 года после её смерти

 

  Помнишь, как мы говорили с тобою в годовщину твоей смерти у тебя на могиле? Это было в первый раз - за много перед этим лет, твоих живых ещё лет. И потом - я часто приходил, один и не один. Все они - были безразличны к тебе, ко мне. Ты это хорошо знала. Да и разговора как-то у нас - не получалось. При них. Поэтому, я опять решил написать тебе - всё. Издалека. Коротко - но, как есть.
  Прошло 32 года, как ты оставила меня здесь. Среди них. Одного. Я всё думал - зачем? И за что? Самое простое - это предположить, что ты хотела освободить - меня от себя.Ты посчитала себя лишней и уже совсем не нужной мне. Нет - вовсе не так. Всё даже наоборот. Это - неправильно. Все эти годы - ты права, конечно, теперь права - не хватало мне тебя. Не хватало.
  Наивность и бессмыслица. Как это ни смешно - я пытался отдать им то, что не отдал тебе. Что? Да я и сам не знаю, что? Хоть как-то. Хоть чуть. И пытался получить от них то, что не успел - от тебя. И - тщетно. И то, и другое. Что это? - Просто тепло. Которого нет нигде. Ни в ком. Может и другие так живут, но не говорят об этом вслух? Все, кто были рядом - сменяющиеся рассчетливые лица, невидящие меня холодные глаза - все как бы глумились надо мною: какофония звуков, унижения и обиды, попытки уничтожить меня во мне, моё - в них. И может даже - тебя во мне. Они - не произнося ничего - как бы говорили: вот, попробуй сам, как это - быть среди всех, но быть - вне. Напридумывал - в себе. А он - есть? Реален? Существует?
  Одиночество - в толпе. Безвыигрышная борьба с ним - эти твои веселые компании, сборы, посиделки - просто уход от него. И я понимаю. Только теперь. Когда собираю - точно так же, как и ты 40 лет назад - всех, кому, думаю, что могу доверять и с кем, думаю, что мне интересно. Будто. И понимаю, что это - лишь внешне. А внутри - пустота. Зачем она и кому нужна? Непонятно. За что даётся? И как она вообще может даваться кому-то. Это же - пустота. Но ведь - может. И это есть. Чувствую. И - льются слёзы. И - мужская истерика. Ну и что? Никто не видит. Все равно - пустота...
  И понял я - почему? Предавали меня все - почему? И как. И - женщины, и - дети, и - друзья. И все, кому доверял. А любил ли? Мог ли я вообще их любить - без тебя? Ты подумала об этом - уходя?...
  Да, теперь ты меня научила, что такое, когда тебя предают. Да, мне предавать тебя - было нелегко. Но у меня - хорошо получилась. Ты это знаешь. Легко. Я считал - их важнее тебя. И - просчитался. И даже тогда, когда я видел, что делаю, понимал, куда падаю. Но - ничего поделать не мог. Меня несло - по мотивам глупой молодости - играючи, несло. В пропасть непонимания. Тебя, себя, жизни вообще. И я думал - вот сейчас, вот всё пройдет, всё не так уж и серьёзно, всё простится. Будет - ещё раз.
  Но жизнь - это чистый эксперимент, и однократный. Никакой теории. Никаких повторений. Только раз. И всё. Ни красивые формулы, ни правильные слова - не опишут истинные отношения людей, их истинные неотношения, их глубину, их низменность, их чушь. И не успокаивает даже то, что не только я предал тебя, но и он. Я узнал об этом - гораздо позже твоей смерти. С ужасом. Понятно, что, когда предают два любимых человека - зачем вообще быть здесь? И теперь я отвечаю - своей жизнью - на твой лукавый вопрос: ну, как оно - там, внизу - быть преданным? Быть никому не нужным. Быть вещью. Предметом. Причиной. Никем...
  Догадался - ты ушла, чтобы дать мне эту свободу-псевдосвободу, это счастье-псевдосчастье, эту жизнь-псевдожизнь. И я принял - щедрый подарок твой. Но что с ним делать? Превратить в стремление? В доказательство - чего и кому? В движение - куда? К совершенству? Вперед? Но где это? Зачем? В чужие страны? За чем? К творчеству? Про что? К людям? К тому - чего нет, кого нет? Ничего нет. Потому, что - нет, нет, нет! - Тебя...

 

Три Романа

   Да. Я все время думал, что ты пьешь из-за меня, из-за того, что не получилось у нас. Как хотели. А может и получилось? Может быть, мы именно так и хотели? Кто докажет? Поздно.
   Всегда мы думаем, что другой начинает пить по нашей причине, что не кто иной, как сам виноват. Но оказывается, что жизнь намного сложнее. Пьют независимо. И даже от генов. Ведь в твоей семье никто не пил. Стоит ли всегда себя винить, а другого жалеть? Может быть, совсем наоборот?
   С ужасом представляю, что бы было с нашими жизнями, если бы мы не расстались. Если бы ты не ушла — к ней. Чтобы я не ревновал. Если бы я не принял это — назло. Чтобы отомстить тебе. Страшная месть в момент ухода — согласие на уход. Потом ты говорила, что так хотела, чтобы я не отпускал тебя. Но я отпустил. Никто из нас не знает сейчас и не скажет, зря или не зря. Ведь наша жизнь не имеет сослагательного наклонения. У нас нет возможности проводить эксперименты с контрольными группами по сто человек, а потом статистику обрабатывать. Есть ровно один наш "случайный" случай. Наша жизнь.
   Что нужно, чтобы прожить, не жалея? Не жалея себя, не жалея друг друга? Как говорят: "она себя, а он себя"… Чтобы не говорить: она пьет из-за "неполучившихся" нас. Или из-за недостаточной любви, неправильного поведения. А может: она просто пьет — и всё?
   Дрожа, вспоминаю мою панику непоправимости: я стоял на балконе и наблюдал, как ты шла из магазина с двумя сетками пива, но уже пьяная в стельку, падая в снег и ругаясь. А вечные бабушки у подъезда качали головою неодобрительно. И мне было стыдно до пределов нечеловеческих. Теперь давно и бабушек тех нет. А мне всё стыдно… Перед кем? Может перед нами? Как же так получилось?
   Конечно, мы были хорошими собутыльниками. Посидеть, порассуждать вместе "умно" о жизни. "Про вселенную". Как всегда. Мне нравилось пить с тобою. Испытать хоть какую-то близость. На фоне бесконечных скандалов наших и нервов на пределе. По любому мелкому поводу. Нам обоим хотелось уйти от них. Хоть как-то. Хоть — так. 
   И даже начало отношений наших было ознаменовано тремя водками "Роман". Красивое название. Уже не выпускают. Ты тогда работу пропустила, поскольку мы день реально "потеряли". Четверг, я помню. Осталось чуть меньше половины бутылки. С трудом помню. Но это же был многочасовой забег-запой на двоих, в час по "капле". Так получилось. Нам нужно было каким-то образом проникнуть друг в друга. Сразу и навсегда. Казалось, что напиться вместе — это как раз и есть то самое. Рецепт совместного счастья. Но — не всё так просто в жизни. И она, жизнь — нам это и показала…
   И дело вовсе не в детях, которых у нас не получилось, не в работе, которая у нас была. Не в предназначении, которое у нас состоялось, пусть и по-разному. В чём-то ином. Как уловить? Как доказать друг другу, "он себе, она себе", что всё заключается не в примитивной вине или "неправильном" поведении. Есть что-то иное, более глубокое. И кажется, что, если сесть вместе, опять "выпить и поговорить", то отношения вернутся. Иллюзия. Прошлых нас не вернуть.
   Знаю, что ты читаешь этот странный текст. Одна. Издалека. Мы невозможно бесконечны друг от друга. По всему. Не только физически, не только расстояние мерит отчуждённость. Сорвался на текст, потому что неожиданно получил от тебя же твоё видео с очередного дня рождения, где ты в своём стиле, абсолютно подшофе вслух читаешь стихи своих любимых бардов. Впрочем, как обычно. Уже тридцать лет. Опять — увидел тебя, декламирующую, плачущую, переполненную настоящими, а не пьяными, эмоциями. И скучающих друзей твоих за столом. Они переглядывались, держа невыпитые рюмки, перемигивались и пожимали плечами. Ничего не понимая — ни в тебе, ни в тексте стихов, ни в ситуации. Зато я понял — читала ты мне. И вдруг меня пронзило — как тебе было одиноко среди них. И тщетно — от всех них, от чтений стихов — никому не нужных, от псевдо-застолий, псевдо-друзей и псевдо-любимых. И я плакал. За нас двоих.
   Закрываю слезящиеся глаза и вспоминаю наше безумное прошлое. Было ли оно вообще? Не помню. Но чувствую, догадываюсь. Чуть различаю — нашу купную пространственно-временную нано-точку. Что растворилась отчуждением непризнанным в их проквантованном и застывшем в безразличии чувствований пространстве-времени…
   Нет, нам нельзя во всём обвинять друг друга: "она себя, а он себя". Нужно подняться с колен взаимо-вины и взаимо-осуждения, и себя, и другого — отряхнуть с душ наших пыль прошлого как данности и идти дальше. У каждого своя тропинка-просека жизни — в одну расплывающуюся нано-точку. В никуда…